Конечно, мне знакомо волшебство
Певца кустов, оврагов и подлеска:
Он голоса жемчужную стамеску
Вонзает прямо в сердце - в глубь его.
А снегирей порхающие спички?
А всех клестов кусачки и отмычки?
А милицейские свистки синиц?
А шум, подобный шороху страниц,
Которым осеняет нас орава
Кормящихся на жите голубей?
Да что там! Ординарный воробей,
Встав в позу посредине тротуара,
Отмочит штучку глупого глупей -
А от восторга хочется на стенку
Лезть, бить челом, кого-то поздравлять
Или, хватив двустволку о коленку,
Бежать на рынок - просом торговать!
Я думаю, что где-то сердца близ
Они вот так зовут из-за кулис,
Конечно, нас. А кто на первых ролях?
Цви-цви, мой милый! Лес, река и поле.
Но только не красавица-зима!
Скорей всего, что я сошел с ума,
Но января холодное "фермато"
И февраля военная свирель
Любимы мной не больше, чем квартплата.
Но я терпим! Грущу и жду апрель,
Все кисти окунувший в акварель.
Все реже говорю себе "бай-бай",
Когда же май приподнимает край
Своей накидки бархатно-зеленой,
Характер мой меняется. С наклоном
Обратным я пишу стихи мои
И поспешаю в лес, где соловьи!
Конечно, вам знакомо волшебство
Певца садов, оврагов и пролужин:
Он трель свою, как будто горсть жемчужин,
Бросает в сердце - прямо в глубь его!
А снегирей порхающие спички?
А всех клестов кусачки и отмычки?
А милицейские свистки синиц?
А шум, подобный шороху страниц,
Которым осеняет нас орава
Кормящихся на жите голубей?
Да что! Обыкновенный воробей,
Встав в позу посредине тротуара,
Отмочит штучку, глупого глупей,
А от восторга хочется на стенку
Лезть, бить челом, кого-то поздравлять
Или, хватив двустволку о коленку,
Бежать на рынок - просом торговать!
Я думаю, что где-то сердца близ
Они вот так зовут из-за кулис,
Конечно, нас. А кто на первой роли?
"Цви-цви, - я слышу, - лес, река и поле."
О, поскорей бы кончилась зима!
Не то, чтоб опустели закрома,
Но ты, декабрь - железное пожатье,
И ты, январь - блистающее платье,
И ты, февраль - военная свирель, -
Вы дороги лишь как родные братья
Моих друзей. За мартом жду апрель,
Все кисти окунувший в акварель.
Мне снится лета жаркий каравай.
Когда же мая приподнимает край
Овоей накидки бархатно-зеленой,
Характер мой меняется, с наклоном
Обратным я пишу стихи мои
И поспешаю в лес, где соловьи!
1968(1981)
Существует запись этого стихотворения в авторском исполнении.